Репрессии в первые месяцы 1937 года затрагивали преимущественно верхушку Наркомата внутренних дел, которую чистил Ежов. 3 февраля был арестован наркомвнудел Белоруссии Молчанов, ранее возглавлявший секретно-политический отдел НКВД. 11 февраля в Харькове арестовали Енукидзе, который в тот же день признался в заговорщицкой деятельности по делу «Клубок» и назвал соучастников — Тухачевского, Корка, Путну. 2 марта задержан заместитель начальника оперативного отдела НКВД Волович. Сведения о причастности к заговору против первых лиц государства руководителей спецслужб и армии — не шутка. Вот когда ситуация стала кардинально меняться, напоминая спускавшуюся с гор лавину.

Помощник начальника инженерных войск Уральского военного округа Вележев признал участие в троцкистской организации. От него был поручен компромат на командующего Уральским военным округом Гарькавого (брат жены Якира)[1275]. 11 марта Гарькавый был арестован. Из Парижа 17 марта пришла телеграмма от полпреда Потемкина, которую он направил после беседы с премьер-министром Даладье: «Из якобы серьезного французского источника он недавно узнал о расчетах германских кругов подготовить в СССР государственный переворот при содействии враждебных нынешнему советскому строю элементов из командного состава Красной Армии»[1276].28 марта Ежов выписал ордер на арест Ягоды, который признал связь с Енукидзе и Путной.

Пошла череда арестов руководителей НКВД и НКО, на которых давали показания их коллеги как на причастных к «кремлевскому делу» 1935 года. 29 марта арестован бывший секретарь коллегии НКВД Буланов. 1 апреля — Гай (Штоклянд), отвечавший в 1935 году за контрразведку в РККА, 3 апреля — начальник кремлевской Школы им. ВЦИК Егоров, 11 апреля — заместитель Ягоды Прокофьев. Гай и Прокофьев дали показания на Тухачевского, Уборевича, Корка, Шапошникова, Эйдемана, указав на их связь с Ягодой.

Политбюро 14 апреля приняло постановление: «1. В целях подготовки для Политбюро, а в случае особой срочности — и для разрешения вопросов секретного характера, в том числе и вопросов внешней политики, создать при Политбюро ЦК ВКП(б) постоянную комиссию в составе тт. Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича Л. и Ежова. 2. В целях успешной подготовки для Политбюро срочных текущих вопросов хозяйственного характера создать при Политбюро ЦК ВКП(б) постоянную комиссию в составе тт. Молотова, Сталина, Чубаря, Микояна и Кагановича Л.»[1277]. Объяснение этому решению Сталин в послании остальным членам Политбюро дал скорее бюрократическое[1278]. Но оно не было таковым. Власть концентрировалась в руках узкого круга руководителей, как она сконцентрируется после начала войны в Государственном Комитете Обороны и в Ставке. 21 апреля аж на трех полосах газет была опубликована вторая часть доклада Молотова на февральско-мартовском пленуме.

27 апреля следует еще более многозначительное подтверждение озабоченности ПБ: создается Комитет Обороны СССР при Совнаркоме, который заменил существовавший с ленинских времен Совет труда и обороны СССР и молотовскую Комиссию по обороне. Уотсон обратил внимание на то, что решение ЦИКа об упразднении СТО не было опубликовано ни в прессе, ни в Собрании законов СССР[1279], что само по себе беспрецедентно и свидетельствовало о чрезвычайности принимавшихся тогда решений. Председателем Комитета Обороны назначался Молотов, в ее состав вошли также Сталин, Каганович, Ворошилов, Чубарь, Рухимович, Межлаук. По сравнению с прежней Комиссией по обороне новый Комитет Обороны имел заметно больший аппарат, который готовил к рассмотрению вопросы мобилизационного развертывания и вооружения армии, подготовки народного хозяйства к мобилизации[1280]. С апреля 1937 года управление стало осуществляться по принципам военного времени, хотя сама страна об этом еще не знала. Какие для этого были основания? Внутри страны, без сомнения, то, что в Кремле сочли заговором военных.

…Молотов говорил: «Я считаю Тухачевского. очень опасным военным заговорщиком, которого в последний момент только поймали. Если бы не поймали, было бы очень опасно. Он наиболее авторитетный. Участвовал ли каждый из обвиненных и расстрелянных в том заговоре, который готовил Тухачевский? Я не сомневаюсь, что некоторые из них участвовали, некоторые могли попасть ошибочно. Или сочувствовали. Но что касается Тухачевского и наличия у него группы военных, связанных с троцкистами, правыми, готовящими заговор, тут сомнений нет»[1281].

Существует широко распространенная версия о том, что репрессии против военных были результатом германской провокации. Ее полностью подтверждал, например, глава немецкой разведки Вальтер Шелленберг[1282]. Бенеш в своих мемуарах писал о предупреждении, сделанном им Сталину в середине января 1937 года о заговоре во главе с Тухачевским[1283]. Молотов, человек не менее информированный, эту версию не подтверждал: «Дело в том, что мы без Бенеша знали о заговоре, нам даже была известна дата переворота»[1284].

28 апреля Волович рассказывает о заговоре Ягоды — Тухачевского. 30 апреля задержан и Петерсон, который в тот же день признал свое участие в «кремлевском деле» и назвал соучастников: Енукидзе, Тухачевский, Корк, Путна[1285]. На первомайском параде Ворошилов в первый и последний раз демонстративно стоял на трибуне с личным оружием. 2 мая арестовывают командующего Уральским военным округом Горбачева, ранее служившего заместителем командующего МВО Корка. 3 мая арестован комбриг запаса Медведев, 8 мая он признал свое участие в троцкистской организации, возглавляемой Фельдманом. А затем назвал и других — Тухачевского, как «возможного кандидата в диктаторы», Якира, Пугну, Примакова и Корка[1286].

10 мая Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Ежов, Чубарь и Микоян принимают решения о превентивных мерах. 11 мая газеты сообщают о создании при командующих военными округами военных советов (ограничение единоначалия командующих), восстановлении института комиссаров, начиная с полков и выше, и одновременно о серьезной перетасовке, смысл которой — спутать карты заговорщиков. Якир из Киева передвигается на Ленинградский округ, Федько из Приморья — на Киевский, Дыбенко — из Приволжского на Сибирский. Тухачевский освобождается от должности замнаркома и отправляется на место Дыбенко, а его должность получает командовавший войсками Ленинградского округа Шапошников[1287].12 мая арестован Корк, 15 мая — комкор Фельдман. 13 мая Тухачевский просит Сталина о встрече, и такая встреча состоялась. Сталин объяснил, что причина перевода связана с информацией о наличии в окружении маршала лиц, обвиняемых в шпионаже. В тот же день умерла Екатерина Георгиевна — мама Сталина. Он на похороны не едет. Ситуация в Москве напряжена настолько, что он считает опасным покидать столицу хоть на несколько дней[1288].

16 мая начал давать показания Корк: военная организация правых (Путна, Примаков, Туровский) была частью широкой организации, в которую его вовлек Енукидзе. Основной задачей группы был переворот в Кремле, в штаб переворота входили Корк, Тухачевский и Путна. 19 мая Ягода, подтверждая «кремлевский заговор» во главе с Енукидзе и Караханом, назвал группу военных в качестве